Бесплатный тест или оплачиваемая работа?

 Рынок переводческих услуг переживает бурный рост. Интернет и печатные издания наполнены рекламой различных бюро переводов, а также вакансиями штатных и внештатных переводчиков. И почти в каждом объявлении содержится требование выполнить пробный перевод (тест). Это понятно: далеко не все желающие работать переводчиком отвечают высоким требованиям профессии. Государственные и новоиспеченные коммерческие ВУЗы штампуют переводчиков со скоростью конвейера, но остаются работать в своей области только единицы. Чтобы не ошибиться в выборе переводчика, всем претендентам дают для перевода один и тот же короткий фрагмент текста нужной тематики. Специалистам порой достаточно беглого взгляда на некоторые пробные переводы, чтобы сразу понять: такой горе-переводчик им не нужен.
Однако если работодатели признают необходимость тестирования единогласно, в стане переводчиков такого единодушия нет. Нередко переводчики, по вполне понятным причинам, считают тестирование всего лишь неизбежным злом, а то и вовсе блажью заказчика. Порой даже можно встретить мнение, что «есть «заказчики», которые дают только пробные тесты и анкеты для заполнения, а есть заказчики, которые дают заказы».
Для обсуждения этой темы мы предлагаем Вашему вниманию гипотетический круглый стол с участием «Матерого Фрилансера» (М.Ф.) и «Директора Бюро переводов» (Д.Б.) . Ведущий – Лев Пороховник. 

Ведущий: Здравствуйте, рад вас видеть за одним круглым столом. Надеюсь, из нашего сегодняшнего обсуждения мы все вынесем для себя что-то новое. Ведь всегда полезно взглянуть на вопрос чужими глазами. Итак, начнем с вопроса, что называется, «в лоб» нашему уважаемому переводчику: как Вы думаете, почему переводчики – и опытные, и начинающие – нередко отрицательно относятся к пробному тестированию? 

М.Ф.: Вы знаете, на этот вопрос найдется не один ответ. От новичков частенько можно услышать: мол, присылают такие большие «тесты», что они больше напоминают попытку бесплатно получить готовый перевод. 

Д.Б.: Коллега, мы же с Вами прекрасно понимаем, что никакой мало-мальски серьезный проект бесплатными тестами не осилишь! Лишь очень немногие тексты нормально переносят такое «расчленение», так как состоят из большого количества небольших разноплановых фрагментов. Если же все страницы объединены сквозной терминологией, которая к тому же имеет отраслевую специфику, то разделив по страничке на брата, приготовьтесь получить кошмарное «ассорти» из всех комбинаций возможных вариантов перевода. Конечно, можно потом засадить редактора, но поверьте, это не даст никакой экономии: такое «лоскутное одеяло» легче будет перевести заново, к тому же половина переводов будет никуда не годным хламом. Кто хоть раз видел результаты массового тестирования переводчиков, тот не может со мной не согласиться. 

Ведущий: А если речь идет о маленьком документе, на пару страниц? Нельзя исключить возможность, что какой-нибудь излишне предприимчивый господин захочет получить его перевод «на халяву». 

Д.Б.: Крупные фирмы и переводческие агентства этим баловаться не станут. А мелкие – да, допускаю. Даже знаю конкретные случаи. Тут надо отделять зерна от плевел. Для чего у нас с вами голова на плечах? 

М.Ф.: Лично меня больше волнует другое. Способен ли заказчик, мнящий себя экспертом, или лихой менеджер бюро переводов быстро отделить зерна от плевел среди переводчиков? Во многих случаях объективно оценить уровень переводчика по короткому тесту затруднительно. Во-первых, не предоставляются справочные материалы для обеспечения соответствия терминологии. Заказчик положительно оценивает перевод в тех случаях, когда переводчик «угадывает» терминологию, то есть переводит на русский точно такими же терминами, какие приняты в компании Заказчика. (Не секрет, что во многих отраслях переводная терминология только формируется, поэтому разные компании в сфере передовых технологий используют различные слова для обозначения одних и тех же объектов и процессов). Если же переводчик не «угадывает», его перевод отвергается – хотя он вовсе не является ошибочным, а просто синонимичным, и если бы отвергнутый переводчик имел возможность ознакомиться с готовыми текстами компании-заказчика, он перевел бы не хуже, а возможно, даже лучше того переводчика, который волей случая «попал» в нужный термин. Во-вторых, короткий пробник лишен контекста. Если при переводе большого текста можно постепенно понять смысл и на базе смыслового значения терминов сделать точный перевод, то при переводе небольшого фрагмента, «выдранного» откуда-то из середины, переводчик такой возможности лишен. Наконец, для предпочтения того или иного варианта перевода, для правильного выбора стиля важно, какой аудитории адресован перевод. При «слепом» переводе короткого теста такой информации у переводчика нет. Это серьезный недостаток, потому что многие технические, рекламно-публицистические и прочие тексты переводятся по-разному в зависимости от того, кто будет в дальнейшем их читать. Например, мастер автосервиса, менеджер по продажам в автосалоне, журналист, описывающий автомобильные новинки, или просто автолюбитель – каждый из них будет пользоваться своим профессиональным жаргоном, а значит, по-разному называть одни и те же детали, и т.д. Не зная, для кого предназначен перевод, трудно говорить с читателем на одном и том же языке. 

Ведущий: Коллега говорит весьма убедительно. Действительно, плохой тест – это еще не всегда плохой переводчик. А я хотел бы еще добавить: хороший текст – это тоже не всегда хороший переводчик. Ведь среди переводчиков, претендующих на сотрудничество, может найтись обманщик, который не будет выполнять пробный перевод сам, а наймет более опытного специалиста. Тест будет принят «на ура», а вот результат первого настоящего заказа заставит испытать сильное разочарование. 

Д.Б.: Я полностью согласен с уважаемым Фрилансером: в целом ряде случаев дело именно так и обстоит. Но от тестирования переводчиков всё равно никогда не откажусь. Понимаете, новый переводчик – это всегда кот в мешке. Да, он может угадать или не угадать термины. Да, хороший тест, как и хорошее резюме – это еще не гарантия качества. Но тестирование всё равно является необходимой ступенью проверки. Ступень, выражаясь языком математики, недостаточная, но необходимая. Если переводчик присылает приличное резюме, а в тесте вместо «углеводы» пишет «углеводороды», то сразу всё ясно. Есть контекст, нет контекста – такому «переводчику» уже ничто не поможет. Считайте это неизбежным злом, но должен быть какой-то предварительный отсев.
Кстати, раз речь зашла об унификации терминологии, я вот что скажу: есть в современном мире такая полезная штука – Интернет, есть справочники, словари, какие-то прежние наработки у каждого опытного переводчика есть; как правило, в нашем деле игры «угадал – не угадал» не бывает, надо порыться и найти нужный термин, причем именно такой, какой употребляют эти конкретные заказчики. Наведите справки о заказчиках, в конце концов, или даже прямо с ними посоветуйтесь. Набор возможных терминов всегда ограничен парой-тройкой вариантов; произвольные фантазии в переводе встречаются редко. А если в пробнике и встретиться такой термин, которого нигде нет, то разве можно винить переводчика, если он переведет не так? Вот имена собственные – это да, это вещь непредсказуемая (кроме географических названий, конечно). Так ведь какой специалист будет делать выводы на основе того, угадал ли переводчик правильную транслитерацию имен собственных или нет? Ведь правильный перевод имен собственных – это, как правило, такой перевод, который соответствует уже устоявшемуся, то есть, зарегистрированному ранее варианту. Если в серии юридических документов одно и то же лицо сначала называется компанией "Мазда Моторс", затем "Мазда Моторз", затем "Mazda Motors" или даже "Мазда Моторы", то никакой официальный орган подобный перевод не примет, ведь с юридической точки зрения речь будет идти о разных компаниях. Поэтому все имена собственные (имена людей и названия юр.лиц) необходимо сообщать переводчикам заранее. 

М.Ф.: Рад, что Вы всё озвученное Вами так хорошо понимаете. Увы, мне приходилось видеть множество тестов с термином, который даже сам заказчик не мог перевести – но почему-то с помощью этого теста проверял переводчиков!
Между прочим, вот Вы сказали про «Мазду» - а Вы знаете историю этого названия? Была в Японии такая корпорация: «Matsuda» («Мацуда»). Когда она вышла на мировой рынок, оказалось, что большинству западных европейцев трудно, просто невозможно произвести это сочетание: «ts» (то есть, попросту звук «ц»). И вот, подумав, компания решила заменить его буквой «z». Мне в связи с этим хочется припомнить нашим бывшим союзным республикам, которые в массовом порядке переходят на латиницу, видимо, не иначе как с целью приобщения к передовой Европе: кириллица намного богаче, в ней многие звуки («ц», «щ», «ю») обозначаются одной буквой, тогда как латиница может предложить либо прилепить к букве довольно нелепый хвостик, либо использовать сочетания двух или даже трех букв… 

Ведущий: Стоп, коллега, прошу не отклоняться от темы. Это в нашей среде профессиональное заболевание такое – болтливость. Происходит оттого, что у переводчиков в коре головного мозга постоянно расторможен центр речи (смеется). Отсюда постоянное многословие. 

Д.Б.: (ехидно посмеиваясь) А еще многословие – отличный способ в переводе знаков побольше наколотить… 

Ведущий: Ну, раз нас уже так безнадежно увело в сторону от темы дискуссии, наверно, мы уже всё сказали? 

Д.Б.: Нет, не всё. Давайте теперь взглянем на проблему с другой стороны: глазами директора или менеджера бюро переводов. 

Ведущий: Как, разве мы только что не обсуждали проблему тестирования переводчика глазами переводчика и глазами его работодателя? 

Д.Б.: Есть, на мой взгляд, две проблемы тестирования, и в каждой – две стороны. Одна проблема - это тестирование переводчика его работодателем. Но есть и вторая: тестирование переводческого агентства его потенциальным заказчиком. Теперь сторона, бывшая в первом случае работодателем, является проверяемой, и на своей шкуре может ощутить все прелести такой проверки (улыбается). А на противоположном полюсе находится потенциальный заказчик: менеджер крупной или не очень крупной компании либо ее штатный переводчик (начальник отдела переводов). 

Ведущий: Второй случай не является зеркальным отражением первого? 

Д.Б.: И да, и нет. Безусловно, в той или иной степени остаются все вышеперечисленные трудности: и риск сделать кому-то дармовой перевод (агентствам, кстати, дают бoльшие объемы, чем фрилансерам), и вероятность неадекватной оценки. Но разница вот в чем: переводчик – это всегда одиночка, он отвечает только за себя. Агентство же – коллективный разум. Никто не мешает агентству редактировать тест сколько угодно раз. Как говорится, одна голова – хорошо, а с редактором – лучше. Поэтому к тестам бюро переводов отношение, как правило, более придирчивое, чем к тестам переводчиков. С другой стороны, нам дают тесты намного реже. Если переводчиков тестирует практически каждое агентство, то нам, агентствам, далеко не каждый заказчик предлагает тесты. Ведь многие заказчики вообще иностранным языком не владеют, потому к нам и обращаются. 

М.Ф.: И что, неужели Вы все тесты выполняете? 

Д.Б.: Практически все (вздыхает). Знаете, много раз, после того как в который раз посылал выполненный большой тест (а я, кстати, переводчикам всегда за них плачу, ведь я этих переводчиков давно протестировал, зачем им делать работу бесплатно?) – и ни ответа, ни привета, я мысленно зарекался и решал для себя: всё, хватит, у нас и так полно работы, зачем эти дурацкие тесты, мы же не мальчики! Но потом всё же делал тест с успешным результатом – и говорил себе: «А ведь ты не получил бы этот заказ, если бы отказался проходить тестирование!» Вот почему наше агентство до сих пор не отказывается от пробных переводов. 

Ведущий: Я полагаю, уважаемый Директор высказал некую квинтэссенцию своей позиции, и я думаю, что на этом можно поставить точку в сегодняшней дискуссии. Благодарю всех за плодотворное обсуждение, до свидания.